Malice@Doll. Возвращение государя или "Слава роботам!"

В этом фильме, отмеченном вниманием Коллективом Бесов, для нас интересен не только нео-гностический [и пост-человеческий] миф, но и фигура для кибер-эсхатологии, а также для дальневосточной расовой анимации характерная:
Знакомьтесь - Джо-админ, постчеловеческий Катехон. Собственно, гностик-механоид, обо всём догадывающийся почти сразу. Промедление всегда фатально, поэтому ему остаётся лишь проявлять любопытство, усугубляя ситуацию; и при всём этом сохраняя атараксию Господина, избранного бессрочно исчезновения "творцов".

Его встреча с Космократором ситуацию не исправляет, необходима полная смена цикла. В вестерновом нарративе от XVII века диаметрально противоположно - как ни был бы "зол" [напр., Снежная Королева] или излишне "добр" архонт, развязка не нарушает линеарной ассиметиричной структуры: долгая-трудная дорога из одной Преисподней в Ад (в восприятии центральных персонажей) Иного, и стремительное, лишь слегка о-значаемое автором, возвращение. Malice@Doll эту креационистскую модель рушит беспощадно: из области Иного никто не возвращается, потому что повторяемое (в череде многих циклов) не есть "то же самое". Космократору, как и государю-аминистратору, остаётся только переиграть всё с самого начала.


Государь-гностик первым указывает на несостоятельность малого сотера, - опознав в модифицированно Малис - дегенеративную форму "жизни", - человеческую, по образу и подобию того, что уже мало, если не вообще никак, соотносится с Небесным Человеком из гностического мифа (обратите внимание на атрибуцию Малис после метаморфозы - это та же униформа "утешительницы" для пост-человека). Этого достаточно, чтобы инициативы локального Первоархонта (фатально же ошибшегося в самом начале творца физического мира), были восприняты им как опасные и, в общем-то, беспомощные. Космократору тоскливо и одиноко наедине с безответным и не особо благодарным творением, которому Его не постичь.После чего жалобы кукол на периодическое недомогание (кончается масло) по сравнению со страданиями Космократора становятся мелки, - самая инфантильная из них, Хизер, признаётся, что "её тело странное, оно чувствует боль" (с чего начинается физиология), восторги же прочих вызывают смутные ассоциации с анекдотическим позитивистом Фёдора Михайловича:

- Ну что ж, и теперь лежит?
- То-то и есть что нет. Он пролежал почти тысячу лет, а потом встал и
пошел.
- Вот осел-то! - воскликнул Иван, нервно захохотав, все как бы что-то
усиленно соображая. - Не все ли равно, лежать ли вечно или идти квадрилион
верст? Ведь это билион лет ходу?
- Даже гораздо больше, вот только нет карандашика и бумажки, а то бы
рассчитать можно. Да ведь он давно уже дошел, и тут-то и начинается анекдот.
- Как дошел! Да где ж он билион лет взял?
- Да ведь ты думаешь все про нашу теперешнюю землю! Да ведь теперешняя
земля может сама-то билион раз повторялась; ну, отживала, леденела,
трескалась, рассыпалась, разлагалась на составные начала, опять вода, яже бе
над твердию, потом опять комета, опять солнце, опять из солнца земля, - ведь
это развитие может уже бесконечно раз повторяется, и все в одном и том же
виде, до черточки. Скучища неприличнейшая...
- Ну-ну, что же вышло, когда дошел?
- А только что ему отворили в рай, и он вступил, то, не пробыв еще двух
секунд - и это по часам, по часам (хотя часы его, по-моему, давно должны
были бы разложиться на составные элементы у него в кармане дорогой), - не
пробыв двух секунд, воскликнул, что за эти две секунды не только квадрилион,
но квадрилион квадрилионов пройти можно, да еще возвысив в квадрилионную
степень!

Не важно как...
Но твоё желание стало реальностью.
Больше нет вечного мира.


В итоге: хорошие девочки Хизер, Дорис, Аманда и другие редуцируют к своим подлинным, - потому что до-сознательным (сюжет намекает, что не без вмешательства Администратора), - формам, и в конечном итоге спасённой всё равно будет единственная Злоба, парящая над всей это зарешётченной юдолью скорбей.