Студии MADHOUSE Ltd. (株式会社 マッドハウス Kabushiki-gaisha Maddohausu), отчасти ответственной за фильмы Black Lagoon и Claymore (а также за Chi's Sweet Home, Demon City Shinjuku, Monster, Shigurui, Tenjho Tenge, Vampire Hunter D: Bloodlust и мн. др.) удалось сотворить практически безупречное кино о «банальности зла» не по Ханне Арендт. Иными словами, киберпанк без ослепительных пиротехнических эффектов, вундервафель, мракобесных тайных сообществ, пышногрудых юберфройен-спасительниц, панцушотов и прочего избытка, который РС не жалко устранить на всём планетарном пространстве.Как и должно быть в эпоху постчеловечества, стереотипически представленного в Dennou Coil, с не меньшей достоверностью, чем в книге Эрика Дэвиса «Техногнозис».
Техника, - пишет Дэвис, - это только лишь трикстер, служащий тому, кто с ним совладал (вплоть до полной идентичности, ПЧ легко растворяется в вещи, как и вещь — в нём). Доктрина «вещи будут править людьми» в праксисе обыденного: кибертехника, давно вышедшая из системы КПП зажила своей бесхитростной, но всё равно малопонятной жизнью, поделив между собой по функциональному признаку архетипические роли богов, демонов, героев и духов. Не имея ничего против постчеловеческого, в котором компонент habitus hominem крепится, как рудимент организма, кибертехника неохотно делиться своими секретами: в её локализованной (во времени и пространстве) экзистенции завелись автохтоны, с неопределимыми постчеловеческим разумом и на постчеловеческом языке целями, достижимыми того же свойства sub specie hominem средствами.
В седьмой серии (из 26-ти) киберколдунья Юко Амасава (天沢 勇子) отвечает на вопрос своей тезки-ламера Оконоги о целях Нелегала (демон-автохтон, потерянное, отпавшее от иерархии существо из киберматерии), - «они хотят похитить души детей». На что Оконоги реагирует, как и подобает постчеловеку: «этого не может быть, такое бывает только в легендах!» - хотя уже всё свидетельствует о реальности зла.
Но эта реальность, как и прежде, дистанцирована от «видимости» обыкновенного постчеловека. Киберматерия, из которой состоит «вещность» постчеловеческой цивилизации, не видна невооружённым глазом, - притом, что дети (не подростки) постчеловека «уже слишком привыкли к очкам, чтобы становится обыкновенными детьми».
Колдунья, разумеется, недобро пошутила, - полагаем, не только потому, что разубедилась в существовании чего-либо, внеположного технократическому Порядку. Ещё и потому, что у постчеловека попросту нечего похищать, кроме его виртуальной-эманации, которой он дорожит, будто собственным лицом. В этом отношении беспечные ламеры оказываются даже в более выгодном (в биологической оптике) экзистенциальном положении: о виртуальных наслоений им проще отказаться, хотя бы потому что и «усовершенствованным зрением» они пользуются лишь от случая к случаю. Подобно животным-объектам, их поколения за поколением сменяют друг друга, по-прежнему оставаясь в неведении о дурной ситуации.
Это вполне оправданное и даже ответственное не-деяние: этот габитус постЧ никогда ни в чём не может быть уверен, кроме как в том, что происходящие с ним несчастья являются аномалией. На этом выстроена вся сюжетная конструкция Dennou Coil — все механизмы и функции реальности репрезентуются в киберпространстве, и priori loco это «неисправимая порядочность» системы коммуникаций и социо-культурных условий.
Весь доступный ассортимент деятельности, развлечений и заработка, включая «частично нелегальную», не без злокозненности, работу хакеров, уже так или иначе включен в дисциплинарные диспозитивы различного уровня. На протяжении всего сериала мы не видим никого без очков, дающих видение жизненно необходимых постчеловеку вещей: инструментарий для чего угодно, при отсутствии которого — полная дисфункция, точнее — достаточная для того, чтобы постчеловек посчитал себя беспомощным.
Зло в «Кибервитке» представлено даже не намеренно вредоносными и опасными существами, ненавидящими все вечное и прогрессивное, - это просто итог излишнего доверия к безупречной, совершенной технологии. Начальная ситуация в сюжете — смерть девочки, попутавшей виртуальное «домашнее животное» с визуальным багом, - в итоге сбитой автомобилем, естественно, также управляемым компьютером. Этот сбой алгоритма был списан на человеческий фактор — постчеловек превосходно знает, что компьютер не может ошибиться, он просто исполняет то, что ему приказывают. Так как проявления вируса-автохтона (демона) связывается с деятельностью особо одарённого хакера, нити дедукции всё равно ведут к человеку, и персонажам остаётся цитировать мизантропические тирады своих коллег из азиатского трэша: «что же ты никак не умрёшь, ничего не осложняя?» (Machine Girl). А другим персонажам — долго и мучительно расследовать причины, а затем устранять последствия чьего-то излишнего любопытства,
Итак, постчеловечество неумолимо и неукоснительно следует предрешённой им самим участи. Об этом свидетельствует не только футурологические фильмы и сериалы, также и данные, регулярно поступающие в нашу новостную ленту и донесения нашей агентуры: приблизительно треть общего объёма контента посвящена «зависимости» от интернета и сопряжённых с ним интроектов. Пользователи интернета желают узнаваемости не столько своих лиц, сколько аватар и никнэймов; в Dennou Coil место аватар и никнэймов прочно занимают кибер-очки с присущим им востребованной категорией носителей комплексом информации, заменяющие органическое восприятие и память. Неврозы и психозы, распространяемые в сети, нисколько не устраняют коллективное влечение к коннекту, информационное либидо. Выгоды, которые и есть потребности, слишком велики, чтобы от них отказываться; в настоящее время уже очевидно полное синтезирование дивидуального квази-тела, наделяемого всей атрибуцией постчеловеческого.
Эти девайсы для постчеловека амбивалентны категории полноценности, - на протяжении всего сериала персонажи «собственноручно» ухудшают собственную ситуацию, не желая своевременно расстаться с онтологически несостоятельным зрением (притом, что поломка очков в он-лайн режиме грозит потерей зрения уже на физиологическом уровне, т.е. слепотой). И сражаются с «врагами» так, как если бы световые лучи «визуального антивируса», неразборчиво уничтожающего всё, что содержит не-лицензионное програмное обеспечение, и впрямь были смертоносными.
В остальном. Приятная и не-оригинальная (заимствованная у студии «Ghibli» Dennou Coil = Tonari no Totoro и 千と千尋の神隠し / Sen to Chihiro no kamikakushi) рисовка, диалоги строго по делу и смешной юмор. Смешной юмор, впрочем, совсем уж запостчеловеченный: хранителем Истины всё равно останется трёхлетняя девочка Кёко, показывающая на всё пальцем, провозглашая «сущее» - говном. А хакеры так и останутся единственными из тех, кого боялись при жизни и ненавидели после смерти, кто никого не убил.
Техника, - пишет Дэвис, - это только лишь трикстер, служащий тому, кто с ним совладал (вплоть до полной идентичности, ПЧ легко растворяется в вещи, как и вещь — в нём). Доктрина «вещи будут править людьми» в праксисе обыденного: кибертехника, давно вышедшая из системы КПП зажила своей бесхитростной, но всё равно малопонятной жизнью, поделив между собой по функциональному признаку архетипические роли богов, демонов, героев и духов. Не имея ничего против постчеловеческого, в котором компонент habitus hominem крепится, как рудимент организма, кибертехника неохотно делиться своими секретами: в её локализованной (во времени и пространстве) экзистенции завелись автохтоны, с неопределимыми постчеловеческим разумом и на постчеловеческом языке целями, достижимыми того же свойства sub specie hominem средствами.
В седьмой серии (из 26-ти) киберколдунья Юко Амасава (天沢 勇子) отвечает на вопрос своей тезки-ламера Оконоги о целях Нелегала (демон-автохтон, потерянное, отпавшее от иерархии существо из киберматерии), - «они хотят похитить души детей». На что Оконоги реагирует, как и подобает постчеловеку: «этого не может быть, такое бывает только в легендах!» - хотя уже всё свидетельствует о реальности зла.
Но эта реальность, как и прежде, дистанцирована от «видимости» обыкновенного постчеловека. Киберматерия, из которой состоит «вещность» постчеловеческой цивилизации, не видна невооружённым глазом, - притом, что дети (не подростки) постчеловека «уже слишком привыкли к очкам, чтобы становится обыкновенными детьми».
Колдунья, разумеется, недобро пошутила, - полагаем, не только потому, что разубедилась в существовании чего-либо, внеположного технократическому Порядку. Ещё и потому, что у постчеловека попросту нечего похищать, кроме его виртуальной-эманации, которой он дорожит, будто собственным лицом. В этом отношении беспечные ламеры оказываются даже в более выгодном (в биологической оптике) экзистенциальном положении: о виртуальных наслоений им проще отказаться, хотя бы потому что и «усовершенствованным зрением» они пользуются лишь от случая к случаю. Подобно животным-объектам, их поколения за поколением сменяют друг друга, по-прежнему оставаясь в неведении о дурной ситуации.
Это вполне оправданное и даже ответственное не-деяние: этот габитус постЧ никогда ни в чём не может быть уверен, кроме как в том, что происходящие с ним несчастья являются аномалией. На этом выстроена вся сюжетная конструкция Dennou Coil — все механизмы и функции реальности репрезентуются в киберпространстве, и priori loco это «неисправимая порядочность» системы коммуникаций и социо-культурных условий.
Весь доступный ассортимент деятельности, развлечений и заработка, включая «частично нелегальную», не без злокозненности, работу хакеров, уже так или иначе включен в дисциплинарные диспозитивы различного уровня. На протяжении всего сериала мы не видим никого без очков, дающих видение жизненно необходимых постчеловеку вещей: инструментарий для чего угодно, при отсутствии которого — полная дисфункция, точнее — достаточная для того, чтобы постчеловек посчитал себя беспомощным.
Зло в «Кибервитке» представлено даже не намеренно вредоносными и опасными существами, ненавидящими все вечное и прогрессивное, - это просто итог излишнего доверия к безупречной, совершенной технологии. Начальная ситуация в сюжете — смерть девочки, попутавшей виртуальное «домашнее животное» с визуальным багом, - в итоге сбитой автомобилем, естественно, также управляемым компьютером. Этот сбой алгоритма был списан на человеческий фактор — постчеловек превосходно знает, что компьютер не может ошибиться, он просто исполняет то, что ему приказывают. Так как проявления вируса-автохтона (демона) связывается с деятельностью особо одарённого хакера, нити дедукции всё равно ведут к человеку, и персонажам остаётся цитировать мизантропические тирады своих коллег из азиатского трэша: «что же ты никак не умрёшь, ничего не осложняя?» (Machine Girl). А другим персонажам — долго и мучительно расследовать причины, а затем устранять последствия чьего-то излишнего любопытства,
Итак, постчеловечество неумолимо и неукоснительно следует предрешённой им самим участи. Об этом свидетельствует не только футурологические фильмы и сериалы, также и данные, регулярно поступающие в нашу новостную ленту и донесения нашей агентуры: приблизительно треть общего объёма контента посвящена «зависимости» от интернета и сопряжённых с ним интроектов. Пользователи интернета желают узнаваемости не столько своих лиц, сколько аватар и никнэймов; в Dennou Coil место аватар и никнэймов прочно занимают кибер-очки с присущим им востребованной категорией носителей комплексом информации, заменяющие органическое восприятие и память. Неврозы и психозы, распространяемые в сети, нисколько не устраняют коллективное влечение к коннекту, информационное либидо. Выгоды, которые и есть потребности, слишком велики, чтобы от них отказываться; в настоящее время уже очевидно полное синтезирование дивидуального квази-тела, наделяемого всей атрибуцией постчеловеческого.
Эти девайсы для постчеловека амбивалентны категории полноценности, - на протяжении всего сериала персонажи «собственноручно» ухудшают собственную ситуацию, не желая своевременно расстаться с онтологически несостоятельным зрением (притом, что поломка очков в он-лайн режиме грозит потерей зрения уже на физиологическом уровне, т.е. слепотой). И сражаются с «врагами» так, как если бы световые лучи «визуального антивируса», неразборчиво уничтожающего всё, что содержит не-лицензионное програмное обеспечение, и впрямь были смертоносными.
В остальном. Приятная и не-оригинальная (заимствованная у студии «Ghibli» Dennou Coil = Tonari no Totoro и 千と千尋の神隠し / Sen to Chihiro no kamikakushi) рисовка, диалоги строго по делу и смешной юмор. Смешной юмор, впрочем, совсем уж запостчеловеченный: хранителем Истины всё равно останется трёхлетняя девочка Кёко, показывающая на всё пальцем, провозглашая «сущее» - говном. А хакеры так и останутся единственными из тех, кого боялись при жизни и ненавидели после смерти, кто никого не убил.
И, напоследок: Юко такая Юко.
Комментариев нет:
Отправить комментарий